Был отличный день для того, чтобы умереть. Разумеется, умирать Барнаби не собирался, но обычно именно в такие дня главные герои покидали мир живых. Он лежал на берегу Римни, капли блестели на его коже и на душе было так хорошо. Увы, он был очень сентиментален, а потому воспоминания о вполне счастливом детстве, исключая некоторые факты, проносилось перед глазами.

(Ребята из подручных средств соорудили тарзанку. Они мечтали об этом всю весну, и теперь их мечта сбылась. Дэнни прыгал первый, как самый младший. Даже у кардиффской шпаны был собственный кодекс. И первым его пунктом было: «Уступать место Дэнни». Если говорить по-взрослому, то Дэнни был болен. Он, щупленький лысый мальчик, был неизлечимо болен, а ребята, хоть и не знали об этом, чувствовали на нем отпечаток смерти.)

Уэлш вспомнил, что Дэнни так и не дожил до четырнадцати лет.

(Он прыгал четвертым. Да, он был не самым «крутым» в их компании, но и не самым последним в очереди на тарзанку. На самом деле, он слегка побаивался. Но признаться в этом означало бы лишиться друзей до следующего лета, когда бы ему вновь представилась возможность прыгнуть и доказать свое право быть в «банде».)

Барнаби видел то дерево, к которому была привязана веревка. Старенькое, хиленькое, оно проживало свои не самые лучшие годы. Детские воинственные крики больше не подогревали его волю к жизни, а безлюдное кладбище юношества, где ему было суждено расти, угнетало с каждым одиноким годом все больше.

(Это не было так страшно, как думал юный Барнабас. Даже весело. Он в нетерпении выбежал из воды, становясь в очередь. Следующим прыгал Джек. Загорелый мальчик с узкими глазами; они называли его «китаец». Китаец плохо знал английский, но к счастью, когда ты маленький, то говоришь на каком-то совершенно особом языке: языке жизни, – так что его все прекрасно понимали. Если Джек и боялся, то явно не показывал этого.)

Уэлш вздохнул. Приподнялся на локтях. Мир казался слегка более голубым, чем обычно. Ожоги на сетчатке пятнами плясали по пляжу. Издалека, с другого берега, слышалась песня Ланы дель Рей. «Summertime sadness». Барнаби удивился, что еще хоть кто-то слушает это старье. Но песня эта ему нравилась, хотя и мог он слушать её только в определенные моменты. Когда вспоминал о своем детстве, как сейчас.

(Римни была странная речка. Игривая, блестящая на солнце, но таящая в своих неглубоких глубинах опасные вещи. Одной из них была ржавая спица от старого велосипеда, покоящегося на дне. Китаец прыгнул прямо на неё. Мальчики сначала не поняли, в чем дело. Вода была красная, страх пропитал горячий воздух. Кто-то закричал. Взрослые парни, что отдыхали рядом услышали, затем увидели и наконец бросились в воду на помощь Джеку.)

Те парни навсегда остались в памяти Барнаби. Высокие, сильные, взрослые. Они спасли Китайцу жизнь.
И он мечтал когда-нибудь стать таким как они. Спасителем жизней.
Уэлш вздохнул опять, откинулся на песок и закрыл глаза. Лана звучала в его голове: «I've got that summertime, summertime sadness».

Джей плеснул виски в свой кофе за завтраком, когда Терренс, сыскавший в семье Сингеров прозвище «Милашка», улыбнулся сначала ему, затем Мойре и спросил:
- Вы ведь уже слышали новости?
- Что за новости? – отозвался Джейми и сделал глоток. Кофе сегодня было на редкость отвратительным, впрочем, как остальные блюда, разместившееся на их столе. Он повернулся к жене и, растянув губы в ничего не значащей улыбке, спросил: - Что случилось с нашим завтраком, милая? Ничего хуже я отродясь не ел.
- Сразу видно, что ты никогда не бывал на благотворительных вечерах, что устраивает мама, - ответил ему Милашка Терри и тут же его полные, бледные губы растянулись в улыбке. Джейми позволил себе вежливо рассмеяться над шуткой, а между тем, его свояк продолжал говорить: - Ты ведь знаком с конгрессменом Олсеном, Джей?
- Он в том году останавливался у нас в Чикаго со своей женой, правда ведь, Мойра? – Джейми тогда надолго запомнил этот визит, как бесспорно и все бармены и владельцы борделей в городе. Олсен оказался охоч до молоденьких цветных девушек, и Джей как радушный хозяин, был рад удовлетворить любой его каприз. После отъезда конгрессмена по округе долго ходили разного рода толки и многие сплетни, Джей не стал бы не с кем обсуждать, даже со своим свояком. – А что с ним такое, Терри? Неужто его жена курила прилюдно?
- Если бы, Джей, - Терренс деланно вздохнул и, подавшись вперед, горячо зашептал:
- Его арестовали сегодня утром. Полиция подъехала к его дому на рассвете и забрала с собой. Говорят, что его держат в одиночной камере и отказывают в свидание с адвокатом.
- И за что, позволь узнать, его арестовали? – безразличным тоном поинтересовался Джей. Рука, до этого покоящаяся на колене мелко подрагивала, и ему пришлось ногтями впиться в нежную кожу ладони, чтоб унять проклятую дрожь. – Он что, брал взятки?
- Его обвинили в бутлегерстве, - весело подмигнул ему Терри, после чего озадачено добавил, - но и взятки он тоже, вроде бы, брал.
После Джейми и сам подивился, когда услышал собственный неестественный смех и лишь усилием воли заставил себя замолчать. Он и предположить не мог, чтоб Олсена арестовали за бутлегерство. Ведь это был самый малый из его (а впрочем, их общих) грехов.

Dominic Chianese
Keep thinking you know everything.
Some people are so far behind in a race
that they actually think they’re leading.
Целую неделю профессор Бинс читал классу шутки, написанные Пивзом вместо своих лекций. Студенты спали, а Катберт вполне мог продолжать это озвучивать вслух с мыслями вроде тех, что посещают людей, читающих отзывы на те или иные товары и думающие о том, что писавшие их, тронутые на всю голову. Пока полтергейст собирается угнать пару уроков у профессора, тот пусть и не думает об этом, но это не помешает ему потом придти, и устроить Пивзу ад за распространение "своей правды" о происходивших исторических событиях, уж терпение у него короткое. Самое время разбудить спавшего после своей смерти мистера Мусорку!

Могу предложить его сделать певчей птичкой и в свободное от занятий место петь в замке, где никого не бывает. Хотя, наверняка кто-то вроде Серой Леди мог бы ходить в фанатах номер один где-то там на фоне Кровавый Барон точит свой нож.

А еще у нас будет возможность отыграть школьные годы Катберта.
А еще можно взять раба ему не сбежать-не скрыться среди студентов, который будет помогать с проверкой домашнего задания, то есть рисовать за вас оценки на бумажках, так как вы физически не можете этим заниматься. Несчастного можно выбирать по принципу "был у меня один раб и ты выглядишь точно так же как он, будешь моим новым рабом, а называть тебя я буду по-старому". А с упрямостью профессора он может оказаться худшей занозой, которая не отцепится, чем даже сам Пивз.

Rik Mayall

Имя, возраст: Peeves|Пивз Род деятельности: полтергейст Чистота крови: - Лояльность: ОФ

Общая информация

Предлагаю тут не меньше, чем одну из лучших ролей. Все любят Пивза, ага.
Рассказывать о том, кто такой Пивз смысла не вижу, поэтому перейду сразу к возможной связи с моим персонажем.

I'm taking him home! Now I know where you live! ♥

Пусть полтергейст совершенно и не хочет, чтобы его выселяли из школы, это не значит, что летом, когда студентов в Хогвартсе нет, тот не сходит с ума от скуки. Пожалуй, именно по этой причине тот мог бы решить уехать вместе с Блейзом в чемодане с его вещами, чтобы на протяжении всего лета выводить даже не столько Блейза (хотя, поначалу Забини точно будет бесится с происходящего а потом просто умрет внутри), сколько его отчима, с которым полтергейст мог был знаком еще во времена когда тот обучался.
Вполне возможно (и скорее всего), что в школу отправляли и письма с просьбами "ЗАБЕРИТЕ ЕГО У НАС ПОЖА-АЛУЙСТА", но как бы случайно процесс забирания могли дотянуть до самого сентября, когда он уехал обратно так же, как и приехал.
В игре предлагаю отыграть как все это веселое лето, так и угрозы/обещания забрать его домой еще раз.
Очень даже может быть, что в планы Пивза входило навестить семейство Малфоев они даже не в курсе как им повезло, а не Забини и тот просто перепутал чемоданы. Или же с кем он поедет он мог определять своей личной считалочкой.

Косплей Кровавого Барона