Скрытый текст:

Для просмотра скрытого текста - войдите или зарегистрируйтесь.

[indent] Логово изменилось; глупо было бы думать, что и его время не тронет. Не то чтобы сильно, и МакКри всё ещё мог ощутить приступ резкой ностальгии при его виде. Он сразу приметил две неосторожные тени: обе пули нашли свои цели, а через несколько секунд стрелок убедился, что это были не люди Эш. «Их либо уже перебили, либо как раз занимаются этим», — спокойно рассуждал он, с ювелирной точностью отстреливая врагов на загруженном оружием и боеприпасами складе. Он продвигался не очень быстро, осторожничал, но даже так понимал, что времени достаточно. По его скромным прикидкам, Джесси должен был успеть зачистить логово и уехать в закат ещё до того, как не самая быстрая телега с Эш и её людьми доберётся до места. Ну и, более того, оставлять боевую подругу из прошлого совсем без защиты он не собирался. Главной прелестью Боба было наличие у него весьма развитого интеллекта. Взрыв, устроенный МакКри, повредил его не так сильно, как он попросил показать это Лиз, без тени сомнений объясняя омнику, почему ему нужно сделать вид, что он совершенно выведен из строя. По правде, и без головы Боб мог представлять опасность для врагов Эш, и уж тем более для него не было бы проблемой освободить её сразу, но бывший дворецкий внял доводам Джесси: пусть отсидятся на телеге, пока он разбирается с Когтем. Врагом, неизвестным Элизабет, но уже достаточно знакомым ему лично.
[indent] Стрелок продвигался вглубь базы, когда чуткий слух уловил чьи-то всхлипы и звуки снимаемого предохранителя. Джесси метнулся вбок, к подсобке, одним резким выстрелом сзади пробивая голову бойцу Когтя, который сразу же завалился всем телом внутрь, напугав прятавшихся там… детей. Пара пацанов и девчонка, они были не старше МакКри, когда тот впервые встретил Эш в её баснословно богатом доме.
[indent] — Тише, тихо! — негромко, но убедительно обратился он к трясущимся от страха ребятам. — Он вас уже не тронет. Сидите здесь и не высовывайтесь, никто не причинит вам вреда. Здесь безопаснее всего. Понимаете?
[indent] Один из пацанов неуверенно кивнул. Тихие шаги сзади и более громкие спереди МакКри услышал почти одномоментно. «Что-то не меняется со временем, — подумал он с толикой грусти. — Ты всё так же не хочешь действовать по моему плану». Эш, а это была именно она, выстрелила — и громкие шаги стихли; тело нападающего упало на пол. Джесси не пошевелился, когда она упёрла дуло винтовки ему в спину. И слушал молча, прикрыв глаза, находя что-то приятное в том, чтобы годы спустя слышать её голос. Тихий, спокойный, вкрадчивый. Встреча у поезда, конечно, совсем не задалась.
[indent] — Ты же не глупая девочка, Эш, — хмыкнул он, прикусив бессменную сигару. — На что это похоже, если не на засаду? Когтя, да — тебе знакомо это название и символика? Глупый вопрос, конечно. Кто сейчас и не знает о Когте… К несчастью только, я знаю о них чуть больше. По крайней мере, узнал, что им тоже нужен был тот груз, который я… как ты сказала? «Украл»? Что за вопиющая ложь. Этот груз никогда тебе не принадлежал, как, впрочем, и мне. И Когтю. Она не принадлежит никому, кроме себя самой. Люди, которые упаковали её в бокс, видимо об этом забыли.
[indent] Он замолчал, решив, что и так уже сказал лишнего. Или же нет? Когда-то Лиз была ему ближе всех остальных людей, но между этим и их новой встречей прошло, на минутку, двадцать лет тишины. Кем он был для неё теперь? Значила ли та фотография на приборной панели байка хоть что-то хорошее?
[indent] — «Работаю на Overwatch?» Я? Ты вообще видела, сколько денег дают за мою поимку? — вполне искренне удивился Джесси, чуть повернув голову в её сторону. — Нужен в Overwatch такой герой, конечно!.. Самой-то не смешно? И не странно вообще, тебя не смущает, что мы стоим посреди не до конца очищенной от врагов базы, а дуло винтовки ты упираешь в мою, — он сделал акцент на этом слове, — спину? Чёрт возьми, Лиз… Я не знаю, кем ты меня считаешь теперь. Но я знаю, что для меня лично мало что поменялось. Ещё скажи, что не могла попасть в меня там, у поезда. Или считаешь, что не мог попасть я.
[indent] МакКри сделал шаг вперёд, развернулся — медленно. Взял дуло её винтовки в руку и поднял выше, левее, к сердцу приставил. Пепел с сигары упал на пол. Сердце пропустило удар — это всё же было «немного» нервно.
[indent] — Если ты действительно не могла попасть в меня, то вот он — твой шанс. Здесь я никак не увернусь.
[indent] Он был уверен, что она не выстрелит.

Одно уже было хорошо - он начал говорить. Эш, так отчаянно ищущая повод не прибегать к крайним мерам, позволила себе немного смягчиться, благо и спина стрелка не могла подозрительно на неё взглянуть. А Лиз... просто пыталась уместить в нём того Маккри, которого потеряла двадцать лет назад и, почему-то, этого, который резко ворвался в её жизнь и устроил вокруг катастрофу, хотя, вообще-то, Катастрофой была она сама.

Она внимательно слушала новую информацию, которая не включала ничего слишком разоблачительного, но Эш была уверена, что Джесси знает больше, только за всё это время она вышла из круга доверия. Его мотивы прослеживались во всём этом слишком уж белыми нитями, потому что действия ковбоя до этого самого момента были направлены только на общее благо. Едва понимая, что скрывалось в том боксе, теперь Лиз теперь была недовольна ещё больше. Конечно, на её взгляды об омниках не мог не повлиять Боб, но именно из-за него она старалась сделать их частью банды. Возможно, и та странная фигура, находящаяся в стазисе, могла бы чем-то помочь, если бы Маккри не умыкнул её из-под носа. Эш, впрочем, решила, что ещё сможет отследить её передвижение от места взрыва до места назначения.

- Не будь так уверен, - с усмешкой заметила она, - Ты слишком давно не интересовался, чем я занимаюсь и как хорошо скрываю свою настоящую деятельность за всеми этими преступлениями. Конечно, для тебя смысла в этом мало, ведь работай я на них, отряд зачистки не навестил бы меня в таком месте, которое должно хорошо охраняться.
Она перехватила винтовку поудобнее. Цокнули каблуки сапог - Эш сделала шаг к нему, немного упрощая ему задачу выхватить у неё оружие. То есть, если бы он вообще хотел это сделать и совсем не хотел говорить.
- Но здесь никого нет, Джесси. Не находишь странным такое стечение обстоятельств? Что если бы мои люди остались тут, их бы перебили, обеспечив мне немалые убытки в дополнение к...
Лиз подалась вперёд, приблизив лицо к его уху.
- Ней. Той красавице-омнику, которую ты... освободил? Задал верное направление? Только не говори мне, что омники умеют жить для себя. Любому нужна цель, но сама ли она выбрала это?
Эш была уверена, что Джесси будет нечем крыть такие суждения. Строго говоря, её опыт общения с Бобом помогал находить и общий язык с омниками, которых она теперь считала полноправными членами банды. Барс спас её сегодня, как и Боб. В этом недостаточно серьёзном пока разговоре она была готова сказать Джесси, что он понятия не имеет, как и где будет лучше тому или иному омнику. Да, они зачастую мыслили свободно, но... при этом тянулись к людям.

Джесси всё ещё курил. Кажется, не те самые сигары, которые распробовал ещё в Техасе, когда они были подростками. Ту марку, "от Беннета", она покупала ему несколько раз - сначала это было подарками, а потом, когда они разжились деньгами, уже традицией. Лиз любила пошутить, что загоняет его в могилу раньше времени, но он всё-таки тут, спустя столько времени, всё ещё курит и... вообще-то, живее всех живых. Она заметила потерянную руку, но вопрос о подробностях бы прозвучал бестактно.
- Или сказал бы ему, что мне есть хоть какое-то дело, где он шлялся все эти годы.
Она отстранилась до того, как вызвала его удивление вопросом об Овервотче, но раньше он не был замечен в том, чтобы делать разом столько добра. И, пожалуй, даже то, что он удивился достаточно искренне, не могло заставить Эш усомниться в том, что это Сомбра что-то напутала с информацией. Она верила Бусинке. Но не верила Маккри, спустя столько лет.

Все подходит к концу, нам пора бы уже по домам.
Если вдруг там не ждут, можешь переночевать у меня.
Давай переспим и придумаем для красоты,
Что преданный я, что нужная ты.
На утро в лицо: "И убирайся отсюда к чертям!"
И я вышвырну тварь, оделся - и в бар.
Там выжрал напалмом коньяк, упал.
Ничего не изменится, я знаю это совершенно точно. И если глупость позволяет порой надеяться на обратное, то слушать её всё же лучше не надо. К хорошему не приведёт, даже при известной доли стараний. Даже если наизнанку вывернуться всеми своими больными внутренностям и  уверовать в то, что всё будет хорошо, если в это верить.
Никто и никогда не изменится.
Больные души не будут излечены краткими мгновениями счастья и любви. Изломанный разум не соберётся по кусочкам, как автоматическая мозайка для лентяев, если постараться стать серьёзней и ответственней. И конечно же, счастье не будет обещано лишь потому, что так желаемо. 
Надеяться на самое лучшее просто откровенно глупо. И если  с обычной своей реальностью можно как - то примириться, то уверовав в успех, можно слишком сильно удариться затем о дно. Не устланное хотя бы мягким илом или травой, вовсе нет. Острыми камнями, как минимум.
Мне кажется, откровенно говоря, что хэппи энды бывают только в дешёвых бульварных романах о любви.
Жизнь не меняется, даже если на какое - то мгновение так покажется. Она может перестать выдыхать вонючий сигаретный дым тебе прямо в лицо, но не потому, что вдруг начнёт заботиться о твоём здоровье. Ей просто нужна передышка. Ей просто нужно зажечь новую сигарету.
И я конечно же злюсь на себя за свою наивность. Во мне никогда не было веры ни в мировое добро, ни во всеобщую справедливость, ни хотя бы в то, что каждый из нас, прибывший на эту землю, может быть в теории счастлив. Если сильно постарается. Если ему повезёт и он сможет увернуться от острого каблука сучки-жизни.
Для этого нужно обладать недюжинной сноровкой, я не спорю. Считанные люди, которым видимо, дан талант откуда - то "сверху", умудряются это делать.
А кто - то как я. Просто плывёт, не особенно сопротивляясь, по грязному и вонючему течению, не стараясь даже задержать дыхание, чтобы не захлебнуться.
Я видела много разных взглядов в свою сторону. Презрительных, хмурых, вожделеющих, заинтересованных и просто равнодушных. Никому и ни до кого нет дела, по-большему счёту, кроме определённых моментов, когда приходится пересекаться. Тогда да. Людям кажется, что они многогранны и преисполнены чувств. Что человек - звучит гордо, многообещающе и как сложнейший механизм на свете.
Но затем интерес пропадает и всё возвращается к тому, чем и  было изначально. К пустоте. 
Множество серых лиц идут по городу, смеются в клубах и впадают в нирвану, вколов себе очередную дозу дряни. Столько эмоций, вытекающих из пределов сознания, но в большинстве своём ничего истинного настоящего. Дешёвый сурогат любви, счастья, смеха и наполненности. На деле же все просто стараются забить своё существование хоть чем-то. Чтобы потом, разлагаясь в деревянном ящике, под завалами червей, было, о чём вспомнить. 
Мне кажется глупым то, что даже прекрасно понимая всё это, я вдруг стала как большинство. Бесконечная и пустая масса, настроенная на поиск любви, друзей, успеха и всего прочего, что предлагается по жизненному "стандарту". Для меня отвратительным всегда казалось то, сколько значения люди придают чувствам, для которых, если постараться, всегда можно было найти объяснение. Любовь, нежность,страсть, какие - то общесемейные мечты. Для меня никогда не было тайной, что ничего за этим, как бы не было рассказано в сказках, особенно не стояло. Мужья делали детей своим отупевшим от любви жёнам, а затем трахались в туалетной кабинке ближайшего бара, сославшись на то, что пойдут выпить пивка с друзьями. Девушки устраивают сцены своим мужчинам, упрекая тех в развязном поведении, а затем демонстрируют глубину своего декольте первому попавшемуся диджею на вечеринке. Так к чему всё это и одинаковый конечный результат было усложнять какими - то чувствами? 
  Я никогда не заморачивалась над тем, кем они все меня считают. Шлюхой ли, идиоткой ли, оторванной от жизни, а может быть и просто блаженной, не понимающей всю суть бытия. У меня легко получалось трахаться постоянно с разными мужчинами, не запоминая даже их имён, а они, в свою очередь, пользуясь моментом и моим мнением, никогда не  настаивали на обязательствах. Разве была какая-то необходимость всё менять?
И перед моими глазами достаточно ярко стоит тот момент, когда я впервые, после совместно проведённой ночи, покидала квартиру Кая. Его имя, как - то странно так получилось, мне удалось запомнить сразу, не пришлось даже прикладывать для этого особенных усилий. Удивительно. Наверное, мне ещё в тот момент стоило насторожиться и сбежать чуть подальше ближайшего клуба, где он с такой лёгкостью меня затем нашёл. 
Странное чувство, очень странное. Оно подкашивает ноги и мне трудно понять, как некоторые испытывают его постоянно, на протяжении множества лет. И мало того - ищут добровольно.
Мне хорошо было в моей шкурке, которую я не снимая носила столь длительное время. Мужчины хотели от меня лишь секса, не имея никакого желания залезать в болота моей души, а я же, в свою очередь, ничего не требовала от них. Удобная схема, простая и понятная для всех заинтересованных сторон. Неужели для кого - то слабость и впрямь столь привлекательна? 
Иначе любовь наверное, никак не назовёшь. Поэты веками подбирали ей миллиарды эпитетов, звучащих также прекрасно, как самый свежий ручеёк в жаркий день, но они же затем заканчивали свои жизни в дуэлях, суициде и тоске. В какую угодно красивую форму облечь можно даже слово "смерть", если возникнет действительная необходимость. Но суть её увы, от того не изменится.
Странно осознавать, что и я вдруг, с такой лёгкостью, готовая ко всему, оказалась подвержена этому чувству. Вернулась сначала в одну и ту же постель второй раз, чего никогда не делала, а затем и вовсе осталась там насовсем. На тот, по-крайней мере, отрезок моей жизни, что чужеродно назывался "серьёзными отношениями".
Признаться, никогда не понимала этого термина. Словно камень, который кладут на твои плечи и заставляют улыбаться, когда начинают от слабости дрожать колени. Что - то важное такое,к чему стремится абсолютное большинство и коего опасается значительное меньшинство. Я предпочитала считать, что в моём мире таких слов и вовсе не существует. 
Присаживаюсь рядом с подмигнувшим мне парнем и пусто улыбаюсь ему. Я не стараюсь вложить в это растягивание губ ни тепла, ни заинтересованности, ни хотя бы немного интереса к тому, что он из себя представляет. Всего лишь формальность, принятая у людей, не оттягащённых какими - либо чувствами.
Но этого, как обычно, от меня и не требуется. Он трезв достаточно для того, чтобы заприметить для себя девушку на оду ночь, но уже достаточно пьян для того, чтобы не вникать в детали. Его не интересую конкретно я. Он не побежит за мной, если вдруг я надумаю покинуть этот задымлённый клуб, резко передумав продолжать наше знакомство. Пожмёт плечами лишь может, жалея  о том, что придётся искать новую одноразовую подружку.  Или может раздражится, вспомнив о том, что заплатил за пару моих коктейлей, что в конечном счёте не оправдались. Люди реагировали по-разному даже на столь мелкие неудачи.
Но он не побежит за мной. Нам слишком всё равно друг на друга. 
И наверное, это хорошо. Наверное, так и должно быть со мною. 
Не знаю, что в моей голове переклинило, когда я увидела тот шприц. Он не был заляпан кровью и не валялся рядом ещё с десятком таких же,  из-за чего наверное, стоило бы устроить истерику. Я была в квартире, где наткнуться на такую вещицу было вполне обыденным делом. И знала, что  её хозяин - человек, прекрасно знающий, как с ним обращаться. 
Глупо наверное в первую очередь было думать о том, что мы друг другу обещали. Кто вообще, в конце концов, в этой жизни исполняет свои обещания? Особенно, данные под кайфом. Особенно, высказанные после хорошего секса, в тёплой постели. Особенно, после разгорячённой ссоры. 
Я не была  никогда наивна и не считала себя спасительницей. Я не могла помочь даже самой себе в этой жизни, что уж было говорить о других? Но Кай говорил, что меня ему достаточно для того, чтобы избавиться от этой чёртовой привычки, отравляющей его организм. У меня же, после встречи с ним, впервые перестала разрастаться огромная чёрная дыра в моей душе. И даже кажется, стала намного меньше. 
Но всё конечно.
Он не сдержал  своего обещания и снова прикоснулся к наркотикам, а я, увидев этот шприц, внезапно поняла всё, о чём старалась не думать все последние месяцы, что мы провели вместе. Мы не поможем друг другу. И мы точно друг друга не спасём. Так стоит ли продолжать делать вид, что это возможно? 
Я никогда не лгала ему, это совершенно точно. Была честна в своём прошлом, не скрывая ничего оттуда и не предавала после встречи.
Ни один мужчина, кроме него, не прикасался больше ко мне, с того самого момента, когда мы познакомились. Я перестала появляться в мрачных и развратных ночных клубах, подыскивая себе мужчину на ночь, и никогда, даже в мыслях не говорила самой себе, что скучаю по прошлому. Мне хорошо было рядом с ним. И спокойно. Впервые, наверное, после смерти отца,  я ощущала себя заполненной, а не пустой.
Но это бред  и я могу самой себе теперь в том признаться. Я не создана для счастья и не нужно стараться выдрать его у этой жизни, словно я была неумелым грабителем, напавшим на здоровяка-борца. Всё равно проиграю, после бесплодных попыток. Так стоит ли стараться?
Кай первый нарушил нашу договорённость, тем самым превратив её в пыль. И наверное, я должна была сердиться сейчас, обвинять его во всех грехах, считать  себя преданной, ну или что там ещё делают обиженные девушки, чьё доверие не оправдалось? Но я, откровенно говоря, не могла даже винить его в том с настоящей искренностью. Не злилась даже, как ни странно. И не видела в случившемся ничего удивительного.
Мы оба были поломаны, каждый по - своему. И каждый из нас, как умел, чинил себя как попало, чтобы продержаться ещё хоть день. Так мне ли было осуждать того, кто принял меня даже с моим прошлым? 
Я не чувствую ничего, кроме сосущей пустоты в груди. Мне страшно думать, чем обернётся моя жизнь теперь, но я не беспокоюсь даже о том, как закончится сегодняшняя ночь. Кай, если вновь схватился за шприц, вряд ли заметит моё отсутствие в своей жизни. Ну, а я, в свою очередь, просто буду продолжать делать то, что умею. Латать дыру в своей груди грязными тряпками и надеяться,что на какое - то ещё время их хватит. 
Не спрашивая разрешения, залпом выпиваю бокал, стоящий на столе, запоздало начиная чувствовать вкус водки. Сильный удар на голодный желудок, но я наверное, даже довольна. Так будет проще расслабиться и делать то, что казалось позабытым когда - то мрачным сном.
- Нальёшь мне ещё выпить? Разваливаюсь устало на диване, не удосужившись даже спросить имя своего нового знакомого. Моим он тоже пока не интересуется. А если спросит - совру. Хотя, нужны ли эти формальности для ничего не значащей ночи?
Если Кай сорвался, то я тоже это сделаю. Не чувствую даже сильного желания или потребности делать это сегодняшней ночью, но почему-то понимаю, что должна. Не могу же я быть сильнее и правильнее, чем он? Не могу же я, до спинного мозга порочная, казаться не такой уж и плохой?
Бред. Всё бред. Мы созданы для своих жизней и глупо делать вид, что мы совершенно не из них, а из каких-то других миров. Где счастливые парочки встречают вместе старость и растят своих замечательных внуков. Где все окружающие им умиляются и не перестают отпускать комплименты. Где все счастливы, в конце концов. Мы созданы для того, какие мы есть. Для чего нужно было наивно и глупо верить в обратное?
Чтобы затем разочароваться ещё больше, узнав, что счастье и любовь где-то всё - таки существуют, но ты для них не создан?
Мрачным взглядом провожаю своего безымянного собеседника, отправившегося за алкоголем мне. Он не сомневается в том, что я - стопроцентный вариант на сегодняшнюю ночь, а я с ним и не спорю. Пусть. Мне уже ни до чего нет дела. 
Вокруг мелькает множество лиц, но все они сливаются для меня в одну серую, безжизненную массу. Пьяны, трезвы, веселы и грустны, похотливы, и скромны. Какая разница, если все они для меня ничего не стоят? 
Но сердце сбивается всё же с привычного ритма, когда я кажется, вижу знакомое лицо, столь отличающееся для меня от остальных. Хотелось бы сказать, что я узнаю его даже на расстоянии сотни километров и никогда не ошибусь, увидев в толпе, но мозгами я понимаю, что это невозможно. Человек, о котором я подумала, вряд ли сейчас помнит о том, что я была в его жизни, если взялся за старое. А значит, объяснить это довольно просто  - водка начала действовать непривычно быстро.
Вытряхиваю себе в рот последние капли  из стакана, стараясь насладиться хотя бы ими и больше всего на свете желая, чтобы мой ночной друг принёс мне выпивку как можно скорее. Пусть спаивает, чтобы была поразвязнее, я совсем не против. Главной задачей для меня на сегодня является хоть что - нибудь сделать со своими чувствами.
С раздражением ставлю пустой бокал на стол, ощущая себя практически алкоголиком, у которого абстинентный синдром. Ни к чему всё так затягивать.