Каждый, если его спросить, что он знает о себе самом, назовет несколько качеств, привычек, хобби, интересы, любимые блюда… места… музыка… Стандартный набор: из этого состоит человек, если присмотреться. Не из паспортных данных, образования, навыков и умений, а из мелких деталей, составляющих целое.

Наташа о себе знала точно: она терпеть не может рано просыпаться. Она никогда не завтракает. И она ненавидит посиделки на общей кухне еще со времен России, где кухня считается сакральным местом и все самое важное в жизни - от попоек и обсуждения политической ситуации до пьяного секса на обеденном столе - происходит именно на ней.

Поэтому она бы не смогла сейчас ответить, какой черт принес ее на кухню в половине шестого утра. Быть может, подъем нельзя назвать ранним, если ты еще не ложился, а завтрак не считается завтраком, если ты не ужинал и даже не обедал. Но кухня…

И как назло тот самый черт принес сюда не только ее. Наташа мрачно окидывает взглядом Локи и садится на стул: разворачиваться и уходить было бы глупо, но и выдерживать политес светской беседы совершенно нет настроения. Бессмысленные small talk - что она делает здесь?

- Доброе, - слова выплевываются изо рта, похожие на пережеванную жвачку, потерявшую вкус и цвет,

Наташа внимательно смотрит на асгардского мага. Предателя. Убийцу. Преступника. Ей не нравится его взгляд - с таким взглядом одинаково хладнокровно разбивают яйца для омлета и вспарывают чужое горло. А потом добавляют в кофе взбитые сливки.

Ее мнение не имеет значения, она оставляет его при себе.
Тор сказал: он - мой брат.
Она напомнила: сводный.
Все обернулись в ее сторону, она пожала плечами и не стала продолжать. Иногда ей кажется, что играть за плохих ребят проще, иногда она уверена в этом. Именно поэтому она на противоположной стороне.

Это требует от нее больших душевных сил, но в конце концов, все, что она может делать, - это выбирать правильное вместо простого. Она не уверена, что они поступают правильно. Асгард - это новая проблема, и, увы, теперь это их проблема. Беженцы, раненые, полно гражданских среди магов и воинов.

Тор, изо всех сил старающийся не сломаться под тяжестью ответственности за всех. Его она понимала лучше всех. Тебя готовили в короли, приятель, но ты все равно оказался не готов. Ничего, привыкнешь в процессе. Или нет. Всегда остается возможность сбежать, если не вывозишь.

Она не вывозит, но остается почему-то...

И Локи. Она ни капли ему не доверяет, но ему верит Тор. И его приняли остальные. А значит, она не пойдет против, хотя предпочла бы не встречаться лишний раз, своих проблем по горло. Обычных, земных, не становящихся от этого менее важными.

Стив бы назвал ее злопамятной, но она не верит в перевоспитавшихся преступников и раскаявшихся грешников, как бы странно это ни звучало из ее уст. А враг всегда остается врагом.

Сейчас Локи сидит на кухне и предлагает ей кофе. Выглядит как издевка.

- Черный, - говорит она.

Наташа в ответ хмыкает, отпивая глоток. Горечь обжигает, но даже самый крепкий кофе не может снять накопившуюся усталость. Здесь бы больше подошел десятичасовой сон, и, наверняка, у Локи найдется пара заклинаний на этот счет, если она спросит. Но сон - непозволительная роскошь, и она точно знает, что после выпитого кофе поднимется в лабораторию за дозой стимуляторов, но сейчас еще слишком рано, поэтому сидим здесь и делаем вид, что дружелюбно общаемся. Да-да, дружелюбно - это когда один не думает, что собеседник хотел бы его отравить, а второй не ждет, что его выкинут из окна, не смотря на первый этаж.

Вчерашних богов поселили в резервации. Пожалуй, это мало похоже на царственные чертоги Асгарда. Наташа не интересовалась скандинавскими мифами, но после случая с молотом Тора в Нью-Мексико аналитики Щита подняли все древние источники, проводя обучающие семинары для агентов. Так разрушаются привычные картины мира и боги предстают совсем в другом обличии - просто инопланетная раса. Да, сильнее людей, обладают сверхспособностями, ну, живут дольше. В остальном, ничего сверхъестественного. Оказалось, что кровь у богов такая же красная, и умирают они так же как люди.

И теперь они здесь - низвергнуты в силе и славе, потеряли планету и большую часть населения. Выжило чуть больше тысячи - жалкая горстка, ищущая приют, хотя бы временный. Здесь могло бы быть злорадство, но его нет. Как впрочем, нет и сочувствия - она просто встраивает новую информацию, принимая ее как есть, предпочитая решать проблемы по мере поступления. А в том, что Асгард станет проблемой, она не сомневается, поэтому лучше подготовиться заранее.

- Расскажи мне о них, - говорит Наташа, будто продолжает начатый не так давно разговор, а не задает в лоб неожиданный вопрос. - Я не имею в виду Тора или Брунгильду. Расскажи об остальных, с кем ты прилетел.

Пока они еще осваиваются, обживают выделенную территорию, ведут себя как гости. Пока еще Тор и Валькирия идут на любые условия и соглашения. Пока они еще свободно пропускают агентов Щита и отвечают на любые вопросы. И всем очевидно, что ключевое здесь - слово “пока”.

Она отслеживает реакцию Локи на ее вопрос, как дрогнули губы, складываясь в улыбку, как изогнулась бровь, как он отложил сэндвич и медленно вытер руки салфеткой. Она смотрит на готовность сотрудничать. Но не только на это. Принц, выросший в окружении готовых на все подданных, как часто ты смотрел на тех, кто ниже тебя без высокомерного презрения? Как часто ты видел в окружающих не цель и средство, а других людей, равных? Ты мечтал править этим народом, но знаешь ли ты свой народ? Или нет разницы, куда привести армию читаури, кого подвергнуть геноциду, кто послужит расходным материалом в следующий раз...

Она чуть наклоняется над столом и берет приготовленный бутерброд. Маслянистая паста кажется слишком сладкой по сравнению с горьким кофе - контраст вкусов. Она тоже играет на контрасте: участие в голосе и искренний интерес превращают разговор в светскую беседу, а не в допрос. Если характер это оружие, говорил Шостаков, то не стоит стрелять по своим. Асгард - не свои. Поэтому она будет стрелять.

Отредактировано Natasha Romanoff (2021-07-15 08:21:47)

Пока Наташа пьет кофе, Локи говорит, и его голос, сначала деланно равнодушный набирает силу эмоций, накал, почти срывается. Неделя, говоришь? Хорошо, запомним, что недели маловато для инсайтов и формирования новой линии поведения. Не удивил - Наташа ожидала, что Локи поймается на крючок, даже если все внутренние голоса будут орать ему в уши, что этот разговор - ловушка. Это даже не инстинкт волка, заставляющий его бежать огороженной флажками тропой прямо в руки охотников. И не мотылька, летящего на огонь. Нет, это скорее свойственно манере колобка из детской сказочки, думающего, что спеть песенку, сидя на носу у лисицы, - отличная идея. Я от бабушки ушел, я от дедушки ушел… Сказка ложь, да в ней намек… Лучше бы ты читал сказки, Локи, а не выдумывал мифы.

По речи асгардца легко составить портрет. Мой народ, мы - столько пафоса, будто сидишь на кухне с целой инопланетной расой. Мы утратили дом, но не величие, уязвлены, но не сломлены, благородные, стойкие - не чета вам, землянам, и наш лидер всегда считал именно так. Имперские амбиции всегда выглядят одинаково, в какую бы форму не рядились - сегодня на этой арене пляшет Асгард в силе и славе. Зрители аплодируют и идут записываться в стройные ряды добровольцев.

Другое смещение акцентов, разумеется, на я. Я - не такой как они - лучше, выше, сильнее - я видел многое, знаю еще больше, прошел через ад и игольное ушко, так что внемли, смертная, пока я снизошел до разговора. Очень наглядно.

- Разумеется, - кивает Наташа и продолжает, понизив голос, чуть нараспев. - “Об оружье своем, о смелости в битвах беседуют боги; но никто из них другом тебя не зовет - ни асы, ни альвы”.

Говорят, что дети перерастают эгоцентризм года в четыре, но некоторым асгардцам, видимо, не дано. Для Локи существует только два видения реальности - мы и я, причем мы - это тоже я и народ еще там какой-то. Безымянный, безликий, впору решить, что все остальные - серая масса, недостойная своего великолепного правителя.

- Весьма самокритично, - улыбается Наташа. - И судя по тому, что ты не назвал ни одного из асгардцев по имени, недалеко от правды. Впрочем, зачем королю друзья? Довольно и союзников… или подданных…

На этот раз Наташа не имитирует испуг или растерянность - она смотрит прямо и чуть насмешливо. Такие улыбки не режут, не оставляют ран и  шрамов. Наташа говорит открыто, у нее нет ножа за голенищем, не спрятан пистолет в кармане и таблетка мышьяка в бюстгальтере. Ни гнева, ни ярости, ни отголосков прошлых обид: что было, то было, забыли, проехали, сейчас новые проблемы и новые задачи. Сидим, разговариваем, пьем кофе - вот только улыбки, будто мимолетные гостьи на лицах, в уголках губ, в движениях, мимике, везде, кроме глаз.

Если мыслить категориями Локи, то буквально неделю назад он вывернул наизнанку Бартона, подчинил посоху, вскрыл его мозги вместе с каталогами Щита и досье на агентов: закрытая информация в чужих руках. Локи пытался использовать ее как козырь в игре против нее: дочь Дрейкова, Сан-Паулу, пожар в больнице… Еще бы Будапешт вспомнил. Всего лишь слова, пустые, безжизненные, как прошлогодние листья. От них пахнет гнилью и прелым равнодушием, они уже не шелестят при ходьбе, а сминаются, налипая на ботинки вместе с глиной и грязью. Кто-то думает, что это скелеты в шкафах бесконечных преступлений Натальи Алиановны Романовой. Она считает, что это всего лишь строчки в ее досье. Мы не так уж непохожи, Локи.

- Сколько магов среди вас? - время для игр прошло, Наташа задает вопрос, на который нельзя ответить витиеватую ерунду. - Ты, Амора… Хеймдалль? Брунгильда магией не владеет. Кто еще?

Можешь убедиться, маг, мы тоже ведем работу и тоже умеем собирать досье. На вас.

Отредактировано Natasha Romanoff (2021-01-28 22:53:20)

Сложно сказать, насколько Локи выходит из себя, повышая голос, играя модуляциями и интонациями, позволяя магии окутать небольшое помещение кухни, словно не сдержавшись, отпустив силы в аффекте. Насколько все это игра и позерство: вот смотри, я такой, ведусь на твои разговоры, ты выбила меня из колеи, я почти в истерике. Даже проступающий сквозь марево облик - странный и нечеловеческий - выглядит настоящим. Или ложным - в зависимости от угла зрения.

Наташа смотрит с интересом: собственная маска давно уже стала лицом. Личиной. Маркой. Брендом. И демонстрацией магического потенциала ее давно уже не смутить - привыкла, встроила в систему восприятия. Слишком много вокруг нее появлялось людей с необычными способностями, с каждым годом все больше. Поначалу удивляешься, а потом зеваешь от скуки на семинарах Коулсона, на котором Фил с упоением фанатика раскладывает на составляющие очередного супер-героя. Или супер-злодея. Что в общем, не сильно большая разница.

Семинаров больше нет - проводить некому. Оказалось, что незаменимые люди есть, хотя до этого она была уверена в обратном. Что стоит такой организации как Щит заменить один винтик в механизме на другой? Погибнет Наташа Романофф или Клинт Бартон - на их место придут другие, ничем не хуже, возможно, превосходящие по силе, скрытности, меткости, умению убивать. Смогут ли заменить Стива Роджерса на роли капитана Америки? Передадут щит, как знамя, перешьют костюм по новым меркам, подгонят, подтянут, представят общественности. Пожалуй, ничего сложного. Пусть это будет уже не Роджерс, но это все еще будет Америка.

А вот вести семинары кроме Фила никто не смог. Даже не пытался. Жаль.

Колкие ледяные иглы вонзаются в кожу, кофе в чашке замерзает, арахисовая паста, замерзшая и тягучая, отказывается таять на языке. Наташа наклоняет голову, поводит плечами, и морок рассеивается, возвращая реальность на место, а на лицо Локи холодную  вежливую улыбку.

Она кивает: магия больше не производит на нее впечатления, но она оценила спектакль. Однажды удар магии выключил ее, надолго выбив из игры. Однажды Ванда сумела развалить их команду за считанные минуты. Наташа оставляет мысленную зарубку на левом предплечье - момент, когда она потеряла контроль над собой и ситуацией - в это же место снаряду больше не попасть. С тех пор они изменились достаточно, успели разработать способы борьбы и противостояния.

Локи переходит на русский, и одной мысленной зарубкой на левой руке становится больше. Хочется выплеснуть кофе ему в лицо и сказать: не смей называть меня Натальей! Потому что русской девушки Натальи Романовой больше нет - есть Наташа Романофф, шпион экстра-класса и агент Щита, есть Черная Вдова с тысячей масок вместо лица и сотней эмоций вместо искренности. Потому что Натальей ее называл только один человек, который хуже, чем мертв, но ее имя мог произносить только он, когда для остальных она была в лучшем случае “товарищ Романова”. Потому что далекая страна, которой не нужна магия, чтобы покрыться льдом и снегом, давно стала прошлым, в которое нельзя вернуться и не хочется возвращаться, но которое всегда носишь с собой, словно умершего под сердцем ребенка.

Даже рука не дергается, Наташа усмехается и продолжает говорить на английском - другая страна, свои правила.

- Что было, то было, - охотно соглашается она. - Я здесь не для того, чтобы отпускать чьи-то грехи, Локи. И это не допрос, как тебе могло показаться. Просто стоит узнать друг о друге побольше, мы же в одной лодке, верно?

Двум паукам будет очень тесно в одной банке.