takin' our minds back
hopin' i will carry you (carry you)
carry you home

---

петунья эванс  рисует на коже линии (тушью) и зарекается думать об иных мирах. каплями по запястьям сползают рассказы лили о какой-то школе для умственно отсталых и прочих больных, мокрыми волосам по спине ее широко распахнутые зеленые глаза и интерес к сестре. петунья эванс закатывает взгляд, проходит на кухню и помогает матери с ужином. лили не сидится – «я вам помогу» - но и без магии умудряется разбить стакан, а потом достает свое уродство, словно из воздуха, наставляет на них;

и чинит дурацкий стакан.

сердце петуньи стучит так гулко, словно готовится выпрыгнуть из груди. из этой вот ветки исходит непонятная ей сила, а родители лишь радуются, гладят лили по медным волосам. петуния попадает в цирк уродов, но чувствует себя единственной нормальной, даже не оглядывается по сторонам – близкие ей не помогут, они с головой в волшебном омуте, где талантливая дочь и ее фокусы.

петунья злится только первые несколько лет, а потом все обращает в серый гулкий мрак. высоко задирает голову, ходит на множество всяких курсов и знает, что педагоги хвалят ее за усидчивость и здравые аналитические способности. петунья эванс вышагивает с ворохом одноклассниц в школу и домой, неизменно оказывая им честь, – она была бы точеной чистокровной волшебницей. эванс здоровается с соседями, вежливо интересуется у них о последних новостях, посещает школьные вечера и всегда ответственно относится к обязанностям дежурного.

петунья не знает, что такое интерес и есть ли он у нее, потому что в анкете по профориентации ей хочется перечеркнуть всякий пункт – (в своем последнем письме лили рассказывала, что можно летать без крыльев, а еще дышать под водой и путешествовать, лишь щелкнув пальцами). петунья поджимает губы, что-то нервно пишет о семье и не глядя сдает работу.

она старше лили, она – первая дочь. поэтому заваривает папе с утра кофе, моет всегда посуду за собой и неизменно помогает матушке в каждом домашнем деле; петунья – идеальная дочь, но только в своих мыслях. для этой семьи благой является лишь лили, которая ураганом влетает домой на каникулах и без умолку рассказывает то о чудных зверях, то о новых друзьях. иногда странные твари и оказываются друзьями, а петунья решительно ничего не понимает.

лили правда пытается наладить с ней контакт, о чем-то спрашивает, вежливо стучится, прежде чем войти. комната петуньи – стерильная и плоская – как и сама хозяйка. безукоризненно заправленная постель, выглаженная одежда на вешалках в шкафу и самыми ровными рядами на полках. учебники стоят на одной линии, нигде и пылинки нет – петунья даже рабочий стол предпочитает держать пустым. «я тоже хорошая, я тоже заслуживаю внимания» - кричит каждая ее черта, каждый жест и все строгие прически вместе взятые.

«лили, расскажи еще раз, как ты варишь все эти зелья?»
слышит она из гостиной и предпочитает уходить из дома – в магазин, конечно; она ведь прилежная дочь и по выходным посещает музеи и бакалеи – и то, и другое для насыщения.

петунья на самом деле живет по строгом плану и невероятно устойчивому расписанию. она знает, что будет делать сегодня, завтра и всегда – ее реальность пронизана серыми гранями, безликими плоскостями – нет там места шелку, романтике и всполохам огня. она предпочитает считать себя единственной эванс, предлагает родителям сходить в театр и вновь вежливо улыбается соседям, рассуждая о ранней весне.

петунья эванс – ледяная.
изнутри ее сковывает не цепь, мертвое море; солью своей оно въедается в окружающий мир и не хуже дементоров изничтожает светлую радость. петунья и сама демонтор, держит она под капюшонон обиды и злость, крадет счастье у самой себя – тут шоколад не поможет.

она заканчивает школу, идет на курсы набора текста, потому что такое занятие считается достойным девушки из хорошей семьи, а лили вдруг неожиданно упоминает о джеймсе. и с того момента все окончательно разламывается, айсберг, плывут корабли по разным течениям и тонут в глазах семьи. мама что-то воркует и смущает младшую дочь, а старшая отдает себе отчет в том, что однажды ее странная сестрица выйдет замуж за какого-то психически нездорового пьяницу и уедет в какую-нибудь глушь, по типу той, где находится ее школа. родит таких же необразованных детей, будет им забивать головы и продолжать весь этот тупой род;

петунья считает себя лучше, потому что читала шекспира, агату кристи и хемингуэя. она прекрасно знает математику, на раз-два в голове решает задачки и без громоздких счетов складывает и умножает. петунья – их англия, консервативная в своем альбионе и туманах, в своих традициях и неизменной гордости. не преклонюсь, - говорит их страна и так говорит петунья, забывая, что однажды тоже писала в школу волшебства, умоляя принять и ее.

петунья – не цветок, его мелкий шип. розмарин, холодная мыльная вода, скучный том в углу полки. она отдает себе и в этом отчет, не строит каких-то надежд, все замки остались в письмах лили. эванс не жаждет от жизни золота мидаса или каких-то подвигов геракла – ей бы стабильность, уверенность в завтрашнем дне и такую же скучную семью, чтобы воспитывать новое поколение педантов английского общества.

она встречает вернона дурсля на корпоративном вечере их компании незадолго до выпуска лили. вернон – управленец и, краснея, говорит, что его ждет повышение. петунья вяло изображает заинтересованность в его потугах, пьет вновь холодный кофе и чисто из вежливости задает какие-то вопросы. он, наверняка, поправится с годами и будет унижать подчиненных, чтобы чувствовать себя кем-то иным, - отстраненно думает петунья, позволяет на прощание поцеловать себя в щеку и заходит в дом.

когда лили знакомит своего придурка с семьей, все становится сразу ясно. даже кольца видеть не стоит. петунья не скрывает неприязни, бросается несколькими фразами, а потом и вовсе перестает участвовать в беседе – ей противны что сестра, что ее повернутый жених. на их фоне вернон дурсль – символ благополучного завтрашнего дня. у него есть работа, машина и трудовой стаж. он сможет купить дом, найти для будущего ребенка приличное заведение и всегда будет ценить тот труд, который выполняет жена для удовлетворения его каждодневных нужд.

перспективы кубиком сахара растворяются в зеленом чае, и петунья за этим с неким отрешением наблюдает. ей не быть известной или необыкновенной, ей не летать на метлах и граблях, не встречать сказочных монстров и не бороться со злом. у нее жизнь простая, и жить надо по-простому, чтобы не ударить в грязь лицом.

эванс давно перестала улыбаться даже вымученно, проходится ладонями по высоким скулам, водой освежает лицо – родители на выходные уехали к родственникам, а ей позволили остаться смотреть за домом и гулять с верноном (женихом). она надевает длинную рубашку на худое тело, приглаживает короткие (уже) волосы. ей нравится свой рост и комплекция тела – женственные черты и яркие волосы это к сестре, свой же тон петунья намеренно чернит, пока лицо исходит бледностью.

не иначе живой мертвец.

но в их гробы, по крайней мере, не звонят среди ночи и не вытаскивают из постели. для почтальона или каких-нибудь продавцов слишком поздно, у родителей есть ключ. лили же, помнится, последние несколько раз даже не пользовалась замком – из воздуха возникала прямо посреди гостиной, нарушая все возможные правила приличия. особенно когда ее новоиспеченный муж истекал кровью и заляпал дорогой ковер. неужели в этот раз они восприняли ее угрозы и решили явиться цивильно?

запретить лили приходить в этот дом она не может, но и бежать как раньше отказывается. поэтому накидывает на плечи шаль, спускается по ступеням вниз.

- лили, если это снова ты со своими голодранцами, то учти, что вы будете ночевать на улице. я не собираюсь, … - дверь податливо распахивается, но это не рыжая сестра.
за дверной косяк ухватившись, едва стоит на ногах друг джеймса поттера, непонятный тип, от которого петунию вечно воротит. его зовут сириус, и лили ей рассказывала, что он может обращаться в огромного пса. собственно, сейчас и складывалось впечатление, что перед ней не человек, - животное с клоками в шерсти. но вот незадача – кровь у него такая же густая, как и у нее, и багряным становится деревянный косяк, каменный порог и даже воздух, кажется, окрашивается в красный металл.

- не смей! – буквально взвизгивает девушка, когда чужие ладони скользят по ее ночной рубашке, а после и вовсе чуть ли не обхватывают лодыжку; справедливости ради, владелец этих рук также падает ниц перед ней, словно перед царицей тамарой. – вставай немедленно, дьвольское отродье! тебя могут увидеть соседи!

соседи могут увидеть, как у обрученной петуньи эванс в ногах валяется молодой человек, а это вряд ли положительно отразится на ее святом образе, так тщательно лелеямом столькие годы. в любой другой день петунья была бы счастлива, что какой-то там волшебник преклоняется перед ней, но конкретно этот маргинал был без сознания и почти не подавал признаков жизни. то ли он успел откинуться, то ли успешно к этому шел.
«черт!»
не единожды про себя восклицает петунья эванс, когда хватается за его изорванную и пропитанную кровью одежду, пытается поднять и хоть как-нибудь затащить в дом. незваному гостю даже вроде бы удается опереться на с нежеланием подставленное плечо, но ходить самостоятельно он отказывается, и петунья пытается представить, что ей сможет сделать лили, если она бросит ее дружка прямо в коридоре у стойки для зонтов.

- очнись, блэк. – бросает эванс строго, уже в гостиной бьет его для верности пару раз по щекам.

но когда замечает глубокие раны, едва может дышать. она когда-то училась оказывать первую помощь, но вряд ли сможет зашить живого человека. в доме-то едва найдется обезболивающее. да и можно ли простые таблетки этим повернутым на голову? лили вон глотает только какие-то микстуры собственного приготовления.

ресницы сириуса блэка подрагивают на третий удар по лицу, и петунья едва отходит от него и размышляет, что делать: искать в доме аптечку или все-таки вызывать врача. хоть бы диван не заляпал, - отвлеченно думает она, в очередной раз доказывая:

сражения сестры - не ее война.
[nick]petunia evans[/nick][status]house of metal[/status][icon]https://forumstatic.ru/files/0017/ca/31/16129.gif[/icon][sign][/sign][fandom]harry potter[/fandom][char]Петунья Эванс, 23[/char][lz]в сердце твоём через край золота гнева и льда. кто-то тебя продаёт - ты продаёшь города.[/lz]

Отредактировано Raguel (2019-04-04 23:39:04)

знаешь, мне твои тяготы не по зубам.
возвращайся в свою страну, оставь мне привычные кошмары по ночам.

---

петунья эванс впервые встречает сириуса блэка на свадьбе лили.

она до последнего отказывалась идти на торжество, а уж тем более брать с собой вернона (лили точно издевалась, когда предлагала подобное). мать смотрела с укором, неловко гладила старшую дочь по послушным волосам и вопрошала, неужели она пропустит свадьбу собственной сестры из-за каких-то старых обид? петунья пила свой любимый зеленый чай с сахаром и упрямо парировала попыткам семьи надавить на ее совесть.

переломом оказалась сама лили, которая за неделю до мероприятия явилась в комнату петуньи, завалилась на ее идеальную кровать прямо в обуви (что за нахальство!) и сказала, что устроит здесь слет самых отпетых волшебников, если эванс-старшая не согласится прийти. пришлось закатить глаза до поверхности солнечной орбиты и пообещать явиться, лишь бы эта безобразница убралась с чистой постели.

петунья неизменно хранила в себе мрачную злость, но с возрастом порой задумывалась, что лили, в целом, не виновата в том, что родилась особенной, а петунье не досталось ровным счетом ничего. мысли были гнилыми, острыми и ранили в самое сердце, поэтому девушка находила плюсы в своей обычной жизни и с радостью к ней возвращалась, брала с полки книгу по садоводству и уже на следующий день возилась все утро в саду, желая, чтобы к весне именно их двор был самым восхитительным и совершенным.

петунья умела себя отвлекать мелкими делами, уборкой или все теми же растениями; она не придумывала себе воображаемых друзей, но выполняя такую простую работу, чувствовала себя крайне необходимой и незаменимой. ей отчего точно представлялась будущая жизнь, скорое замужество и рутинный брак, где точно есть любимый ребенок и хороший дом. петунья эванс – не пророчица и не сивилла, но себе нагадать простые линии судьбы она смогла.

каждый раз, прежде чем выйти из дома к вернону, уже ее поджидающему у крыльца на машине, она набирает полную грудь воздуха, бросает взгляд в зеркало и совсем без нужды поправляет волосы – будто бы ждет, что сейчас с неба упадет комета и избавит ее от необходимости куда-то идти.

вернон, правда, для нее идеальный вариант; педантичный и практичный. держится за деньги, даже дарит ей вещи, на которые самой петунье пришлось бы копить несколько месяцев. эванс забивает в себе жизнь, а дурсль ей только помогает всеми этими удушливыми платками и строгими тканями (да, петунья все еще иногда шьет себе сама).

когда он знакомит ее с собственной семьей и сестрой мардж, приходится весь вечер мириться с мертвецкой улыбкой на лице. мистер и миссис дурсль были еще ничего, с любопытством взирали на избранницу их сына, но вот мардж была просто кошмарна в своем хвастовстве и бестактности. она все время перебивала, задавала некорректные вопросы, но честно говоря, даже не ждала на них ответа. а еще заставила петунью съесть огромную порцию пирога с почками собственного приготовления (худоба девушки ей показалась нездоровой и, по всей видимости, заразной).

когда петунья вернулась домой, то сдержанно улыбнулась родителям и сказала, что вечер прошел замечательно и у вернона прекрасная семья. эвансы вполне благосклонно относились к выбору дочери, если она сама была счастлива, и не препятствовали ее решениям. ведь их старшая девочка такая благоразумная. петунья бесшумно поднимается наверх и запирается в ванной, где ее буквально выворачивает наизнанку: то ли от дурацкого пирога, то ли от осознания, что будущая семья ей не по нраву. тогда вернон еще не сделал ей предложение, но по всей видимости, всяческий об этом намекал.

- так зачем же ты встречаешься с ним, если не хочешь замуж? – спрашивает как-то лили, вернувшись домой на каникулах, после нескольких дней наблюдения за отчаяниям в глазах петуньи, когда ухажер пытается вызвать ее на серьезный разговор. - что за вздор, лили! – говорит она тогда и чувствует, как изнутри пылает ложь. – конечно, я хочу замуж за вернона. просто еще не самое подходящее время, вот и все.

так просто объяснить что-то неподходящим временем, и петунья активно твердит об этом всем окружающим, еще раз доказывая свое здравомыслие и бесконечно бескорыстное отношение к семейству дурслей.

а потом громом среди ясного неба бьет свадьба лили.

на самом деле петунья была уверена, что эти двое расписались гораздо раньше официального торжества, в кругу странных друзей, но это было абсолютно не ее дело. лили выглядела до помутнения счастливой, сверкала своими большими глазами и радостно знакомила их всех с семьей джеймса поттера. петунья по-прежнему не одобряла ни их возмутительных наклонностей к магии (которые совсем точно не могли проявляться у обычных людей!), ни безбашенность новоиспеченного супруга, ни уж тем более его образ жизни.

и если родители джеймса поттера были людьми воспитанными и крайне вежливыми, то его друзья – чумной хоровод, не иначе. один был мелким и напоминал мерзкого грызуна; второй получше, но с такой жуткой вымученной улыбкой и странным взглядом, что хотелось мгновенно отдалиться. а вот третий – сириус-конченный-блэк – был, очевидно, гвоздем программы. неряшливый, неугомонный и, по всей видимости, глубоко убежденный в собственной неотразимости. он падает за стол со стороны невесты, когда родители куда-то отходят и вяло интересуется, считается ли сестра лили ее подружкой невесты, раз уж ему выпала обязанность шафера. наверняка, у лили была какая-нибудь школьная подруга, выполнявшая эту обязанность, и блэк об этом знал, но решил еще раз поддеть неприятную ему личность. джеймс поттер точно наговорил своим дружкам о ней всяких кошмаров, вот они и косятся на петунью, словно на ожившего мертвеца.

(вообще-то, она абсолютно искренне поздравила поттера со свадьбой, сказав, что ему невероятно повезло в этой жизни)

блэк внезапно достает флягу и сверкает глазами из-под смольных кудрей – не хочешь попробовать? вид петуньи совершенно точно приобретает самый оскорбленный оттенок, а этот мерзавец ухмыляется – так и думал. в тот момент ей так хотелось поставить зарвавшегося мага на место, что она почти что силком выхватывает флягу у него из рук и пьет огромными глотками, слишком поздно понимая, что это не просто алкоголь, а какая-то магическая ерунда, выжигающая ей трахею и все дыхательные пути одновременно.
когда к ним приближается лили и с ужасом вопрошает, что здесь происходит, по лицу петуньи катятся слезы, но она вовсе не выглядит расстроенной и пытается дотянуться до хохочущего блэка, чтобы посильнее его пнуть. по правде говоря, он все равно отхватил подзатыльник от лили, пока пытался отгородиться от рук ее старшей сестры, а петунья умудрилась несколько раз лягнуть его под столом острыми носами своих туфель.

но в теле у нее поразительная легкость и на губах проступает что-то вроде удовлетворённой улыбки. ровно до того момента, как шафер жениха тянет ее в центр площадки, чтобы извиваться под какую-то абсолютно несносную музыку ненормальных волшебников, и петунья отстранённо себе признается, что ей это даже немного нравится.

это был первый раз, когда эванс встретила сириуса блэка.
(и не была сильно рада знакомству)

тогда же в последний раз лили улыбалась широко и искренне. потому что дальше грянула их война.

- нахал! – цедит петунья и беспомощно наблюдает за тем, как хромающий волшебник устраивается на их драгоценном диване, который лично эванс-старшая вычищала каждый месяц. – что ты забыл в моем доме? говори и выметайся, я не намерена целую ночь тебя караулить.

сегодня – воскресенье, ночь первого ноября, и петунье завтра на работу. она не желает тратить свое драгоценное время на сон, хотя и понимает, что уже достаточно зла, чтобы так просто уснуть. эванс феноменально игнорирует тот факт, что ее гость ранен ровно до тех пор, пока он сам в миллионный раз об этом не повторяет в попытке не отключиться повторно.

труп в гостиной однозначно хуже бездыханного тела на пороге дома.
хотя так я смогу тебя по-тихому прикопать в саду.

- мерлин, артур, каких еще рыцарей круглого стола ты знаешь? – бормочет себе под нос девушка, направляясь в кладовку, чтобы найти небольшую аптечку.

у всех эвансов была отменная медицинская страховка и сосед-врач на экстренный случай, однако этот ненормальный отказался от квалифицированной помощи. что же, пускай так – решает петунья и крепче кутается в шаль, как неожиданно вспоминает: в комнате лили стоят несколько колб с мутными жидкостями. возможно, блэк узнает хоть что-то из этого и сможет помочь себе проверенными средствами.
(пока она поднимается наверх, то злобно хохочет про себя: вряд ли этот сумасбродный был настолько прилежным учеником, чтобы разбираться в зельях лили эванс).

она отсутствует в гостиной всего несколько минут, но за это время его дыхание успело стать более глубоким, что вряд ли свидетельствовало об улучшениях. к тому же, диван (боги, ее гордость) успел стать настолько грязного цвета, что ему уже точно не поможет никакое средство.

- молись всем своим богам, чудовище, чтобы твои фокусы сработали. иначе я спущу шкуру с тебя и пущу ее на новую обивку. – тем не менее петунья начинает с мелких царапин на его руках, промывает их перекисью, убирает ватными дисками грязь, налепливает пластыри сверху и пытается хоть как-то подлатать несносного мага. – тебе придется снять рубашку, чтобы я обработала раны на животе.

и потом, предательски вспыхивают ее щеки в темноте, потому что девушка представляет, насколько непозволительная ситуация сейчас разворачивается. она почти что замужем, а этот оборванец – всего лишь друг лили, с какой стати она ему так помогает?

- чтобы ты знал, я – эванс-номер-один, - несколько хмуро произносит петунья и потом поворачивается, бегло осматривает тело сириуса, стараясь ничем не выдавать своего смущения. – я – старшая дочь.

она прекрасно знает, что имеет ввиду блэк, потому что для него на первом месте, несомненно, всегда будет лили, а она просто ее докучливая сестра, которая презирает магию и все волшебное сообщество вместе взятое за собственные несбывшиеся мечты и несправедливое распределение талантов.

- с мелкими ранами я справлюсь, но вот что делать с твоей ногой – не представляю. лили оставила в своей комнате несколько подозрительных микстур, которые точно не из мира нормальных людей и не для нормальных людей предназначаются. можешь посмотреть – вдруг тебе что-то поможет. или же по соседству живет мистер артурс, он терапевт и друг нашей семьи. так уж и быть, я могу разбудить его и попросить тебя зашить. или сразу отпилить ногу, чтобы ты перестал мне портить мебель, кровопийца.

она зачем-то придумывает непонятные клички сириусу прямо на ходу и не задает вопросов, потому что даже приблизительно не хочет знать, что происходит в их повернутом мире и почему дружок поттеров прискакал поздно ночью к ней, а не к сестре. она еще успеет все ему высказать, когда опасность скоропостижной смерти минует, но сейчас просто так опустить руки петунье не позволяет совесть.

все-таки они знакомы.[nick]petunia evans[/nick][status]house of metal[/status][icon]https://forumstatic.ru/files/0017/ca/31/16129.gif[/icon][sign][/sign][fandom]harry potter[/fandom][char]Петунья Эванс, 23[/char][lz]в сердце твоём через край золота гнева и льда. кто-то тебя продаёт - ты продаёшь города.[/lz]

Отредактировано Raguel (2019-04-04 23:39:13)

однажды все могло быть проще и как-то правильнее.
но тогда бы мы никогда друг друга не узнали, не разглядели бы и не переступили бы через себя,
чтобы в кругу друзей смело сказать
«когда-то я действительно был счастлив»

[nick]petunia evans[/nick][status]house of metal[/status][icon]https://forumstatic.ru/files/0017/ca/31/16129.gif[/icon][sign]
[/sign][fandom]harry potter[/fandom][char]Петунья Эванс, 23[/char][lz]в сердце твоём через край золота гнева и льда. кто-то тебя продаёт — ты продаёшь города.[/lz]

---

раньше петунья ненавидела лили за ее магию. и магию она тоже ненавидела, жгуче презирала и упрямо шептала ребенком, что ей повезло родиться нормальной. ей повезло вести обычную жизнь и быть счастливой в этой адекватности. петунья активно себя уговаривала, что не хочет уезжать каждый год в непонятный пансион, чтобы возвращаться оттуда с горящими глазами и взахлеб родителям рассказывать о разных мирах и талантах. рассказывать им о том, чего они никогда не увидят.

петунья ненавидела и рассказы лили, она упрямо сидела у себя в комнате, когда сестра просила с ней поиграть и читала книги, выполняла школьные задания на лето. в конце концов, помогала матери и всячески давала понять, что она не собирается быть причастной хоть немного к этому сумасшествию.

ей все равно.

(«лили, научи меня магии // сделай меня волшебницей

но, туни, это же невозможно)

лили, искренняя лили, обещает попросить помощи у профессоров, но петунья уже отворачивается, закрывается в себе, и принимает презрение за дар – не стоит. она упрямо делает вид, что ей нет никакого дела до взрослеющей сестры, ее способностей и грядущей судьбы; прячет все переживания глубоко внутрь, чтобы никогда их не доставать. чтобы жить, как живут ее друзья, как жили ее родители. жить так, как живет она.

петунья эванс.

изящное кольцо в полумраке едва виднеется на тонких пальцах. вернон, делая ей предложение, неповоротливо опускается на одно колено в этой же самой гостиной, и просит ее руки перед родителями, соблюдая все возможные каноны. петунья благосклонно соглашается и позволяет ему надеть кольцо. родители даже выглядят довольными, хвалят вернона и приглашают их к столу, поздравляя обрученных детей. и пока дурсль распинается про успехи в офисе, про грядущее повышение и скорый переезд в лондон, петунья отстраненно смотрит поверх стола, бросает свой взгляд вне стен и их улицы; уходит от самой себя.

где-то там лили, и у нее в смехе капель.
она всегда с такой счастливой улыбкой говорит про своего неудачника-мужа, будто бы он самый лучший человек на всем свете. (петунья даже не допускает мысли, что для лили джеймс действительно был самым лучшим)
эванс пытается вызвать в себе похожие чувства, но может лишь думать о том, как с гордостью расскажет завтра всем знакомым, что собирается замуж за перспективного парня и совсем скоро они обзаведутся собственным домом в столице. она даже сжимает ладонь вернона под столом, на что он реагирует с недоумением, но не противится – еще больше распаляется перед будущим тестем и позволяет себя держать за руку.
даже не подумав что-то сделать в ответ.

уже засыпая, петунья ругает себя: конечно, он ничего не сделал. это ведь ей о нем заботиться, это ведь ей создавать уют и поддерживать очаг. это ей полагается любить, а вернон должен обеспечивать семью. неужели ты хоть на секунду позволила себе забыть обо всех рациональных установках, петунья? неблагодарная – хочется ей прокричать, но вот сон все-таки берет свое, и девушка успокаивается.

она знает про долг и статус абсолютно все.

раньше она ненавидела магию из-за лили, потом перестала воспринимать волшебников и их вселенную, но сейчас, рассматривая раны сириуса блэка, петунья четко понимает:

в ней нет больше ненависти.

она уступила место страху.

петунья эванс боится магии, потому что когда лили появляется среди гостиной с умирающим поттером, она оказывается бессильна. везде кровь, она даже черная, но у лили не то что руки не дрожат – в глазах трезвый рассудок плещется. она смешивает какие-то настойки, орудует своей веткой, моментально прекращает кровотечения и заставляет открытые раны если не стягиваться на глазах, то хотя бы ускоренно заживать. блэк и поттер (бледные, как покойники) усмехаются, даже начинают шутить, а лили (еще бледнее) выдыхает только когда опасность миновала. она сначала позволяет улыбке захватить уголки губ, а потом и вовсе хохочет и ругает лоботрясов за то, что они там что-то не так сделали, забыли щит (какой еще щит? – хочется вопить ужасающейся петунье), а потом младшая сестра спокойно приводит гостиную в порядок и спрашивает, не заварить ли чаю к приходу родителей.

петунья ждет, пока чайник вскипит, руки прочно складывает на груди и гипнотизирует взглядом посуду. знакомая шаль тоннами давит ей на плечи.

- туни, ты чего?

а она боится расслабить ладони, ведь они наверняка начнут дрожать. на ее глазах чуть не погибли три человека, а ее сестра, девятнадцатилетняя лили, справляется с каждой бедой, вытаскивает жизни с того света и даже умудряется улыбаться после этого. чай приходится пить вчетвером, но эванс сохраняет гробовое молчание, пока эти нелюди обсуждают произошедшее.

- я думал, ты давно к этому привыкла.

- говорит блэк, когда она моет посуду и открывает дверь из кухни, ведущую во двор. смотрит на сереющее небо, первые звезды и, кажется, совсем не смущается неестественно прямой спины петуньи эванс. ее напряжение достигает критической точки, чашки лишь чудом не выскальзывают из рук, а это патлатое чудовище спокойно созерцает внутренний двор эвансов, с вялым интересом разглядывает клумбы (гордость петуньи) и зачем-то неожиданно спрашивает:

- как твоим родителям вообще пришло в голову назвать тебя петуньей?

- это мне говорит сириус орион блэк. третий.

- язвит в ответ девушка и закрывает кран, спокойно вытирает руки полотенцем. они, на удивление,  и не думают дрожать, а буря внутри сама по себе улеглась. сириус стоит к ней вполоборота, и этот нахальный жест так бесит петунью, что ей хочется взять выше упомянутое полотенце и отхлестать его, выгоняя из дома под намечающиеся сумерки.

между ними никогда не могло ничего быть. ни дружбы, ни понимания. петунья единственный раз подала ему стакан воды и то, потому что этот прохвост курил нестерпимые сигареты на крыльце, а окно ее спальни, вот совпадение, как раз-таки находится со стороны улицы.

петунья всегда спит с открытым окном, а когда холодно, плотнее кутается в одеяло.

а когда на пороге сидят волшебники из разряда «парень-проблема, парень-беда, мечта каждой школьницы», то она просто выдыхает и отворачивается от окна.

- заткнись, блэк, иначе я заклею тебе не живот, а твой наглый рот.

эванс старается думать о том, что сириус истекает кровью и может действительно умереть, а не о том, что он уже не сильно одет и явно над ней насмехается. приходится выйти на кухню, бесшумными шагами пересекая комнаты, и выполнить его указания относительно странной микстуры, а также намочить полотенце, чтобы убрать запекшиеся следы битвы с тела.

у нее есть жених, есть будущее, есть своя тропа. петунья сосредотачивается на отстраненных мыслях и неожиданно мягко проходится по коже блэка, очищая ее. уже не так страшно, когда кровь остается на полотенце, и рану даже, оказывается, легко обработать, скрепить края каким-то медицинским скотчем (что он вообще делает в их аптечке) и ради собственного удовольствия намазать все вдоль и поперек зеленкой.

- будет жечь, - ехидно предупреждает девушка уже пост-фактум. – какой красавчик, все девушки района падут к твоим ногам. разумеется, если ты сумеешь подняться.

она уже закончила с его неплохим торсом (петунья эванс!!) и обработала все царапины на руках. осталась только эта дурацкая нога, которой он боится шевельнуть, чтобы не захлебнуться от боли. кровь из раны едва сочится, но она так крепко пропитала ткань штанов, что их уже явно не отстирать. эванс осторожно прикасается к месту ранения, осматривает все повреждения и поджимает губы.

- давай я ее тебе отпилю, и дело с концом?

юная петунья магию ненавидела, потому что та ее не избрала.

взрослая петунья боится магии, потому что видела, что та сделала с сириусом и джеймсом.

она – не лили, чтобы справляться со страшными потерями, ей кое-чего не достает.

руки, вот сюрприз, не дрожат, да и сталь окутывает каждое ее действие.

увы, только магии нет, чтобы за секунду излечить все травмы.

Отредактировано Raguel (2019-04-04 23:38:40)

hanz zimmer - time

когда пройдет много лет и я вернусь в том дом, где холодно всегда без огня и с огнем,
меня встретит хозяйка и посмотрит на часы.
и тогда я пойму, что мой дом сгорел,
я оставил все, а сам уцелел.

---

[nick]petunia evans[/nick][status]house of metal[/status][icon]https://forumstatic.ru/files/0017/ca/31/16129.gif[/icon][sign]
[/sign][fandom]harry potter[/fandom][char]Петунья Эванс, 23[/char][lz]в сердце твоём через край золота гнева и льда. кто-то тебя продаёт — ты продаёшь города.[/lz]

мир петуньи, вероятно, не максима и не венецианский лоск;
мир петуньи – идеальный порядок и каждая вещь на своих местах. завтрак по утрам, чай, занятия или работа, непременные разговор со знакомыми, список покупок на блокнотном листе. в клетку. с идеально обрезанными краями.

петунья эванс практически не болеет, потому что зимой носит теплую одежду, а весной – высокие ботинки, чтобы не намочить ноги. потому что даже летом накидывает на плечи кардиган или куртку, предпочитает надевать головной убор, иначе сгорит лицо. петунья эванс – сборник, скорее даже энциклопедия. задашь вопрос – и получишь незамедлительно мнение. острое, колкое и категоричное.

у нее даже лицо такое же – книжное, библиотечное – узкое, сероватого оттенка. с высокими скулами, вместо румянца лили. с пустыми глазами, но выразительным взглядом. она режет волосы в выпускных классах, когда это модно, и с удовольствием отмечает, что ей короткая стрижка к лицу. лили же огненные пряди порой пыталась уместить в хвост, но они все равно, словно живые, изворачивались и лезли ей в глаза.

петунья была бы библией, со своими ветхими страница и поучительными моралями. та книжка, которая есть в тумбочке любого отеля, но прибегают к ней лишь два постояльца из десяти. на любителя, так сказать. было ей до этого дело? никакого.

в мире сириуса блэка наверняка царила роскошь. петунья его видела оборванцем и несносным мальчишкой (хотя он не просто был выше, но и выглядел старше своих лет). она вечно косилась в его сторону с ужасом и пренебрежением, неизменно считала себя лучше. у них с лили почти не было времени и желания, чтобы обсуждать типичные девичьи вопросы. и когда она все-таки рассказывала про своих чудаковатых друзей в один из летних дней, когда дверь во внутренний двор была нараспашку, а теплое солнце золотило белую плитку, то петунья предпочитала не слышать;

она мыла посуду, заваривала чай и даже не реагировала на слова сестры. ей хотелось, чтобы такой далекий мир перестал возникать перед ее глазами. чтобы воображение не рисовало каких-то волшебников, их чудные мантии, метлы, какой-то дурацкий вид спорта. ей хотелось, чтобы собственная, настоящая, реальность была насыщенной, и она могла бы быть такой и без магии –

люди.
они бы сделали жизнь петуньи интереснее и ярче, зажгли бы ее изнутри.

она вяло пытается себе доказать, что подпаляется от безграничной любви  к вернону и чувства долга перед обществом, но когда лили хохочет в очередной раз с проделок своего жениха и его лучшего друга, становится как-то немного завистно? проще сразу сменить тему беседы и рассказывать о времени в конторе, пытаясь в очередной раз поучать сестру.

у лили в глазах звезды, и они ехидно мерцают, когда петунья вновь сводит разговор к чему-то посредственному.
но сестра не перебивает и даже вставляет какие-то комментарии.

такие же звезды и у джеймса поттера, и у сириуса блэка, и наверняка у всех друзей этой шайки.
потому что они – настоящие.

а петунья эванс – нет.
она всю жизнь гонится за чем-то идеальным, за доказательством самой себе и окружающим. за ярким сириусом на небосклоне, который вот-вот уже почти у нее в руках. петунья протягивает ладонь – и просыпается. легкий ветер колышет занавески в комнате, с улицы доносится утренний шум. звезд у нее больше нет, ни наяву, ни в грезах – такой финал вполне подходящий для кого-то неволшебного.

блэк хватает ее за руку и буквально вынуждает сесть рядом – диван едва прогибается, и петунье бы ударить нахала по ладони, но его неожиданно серьезный тон заставляет подчиниться. смешно сказать – петунья эванс слушается чужого парня, пускает его в дом, пытается подлатать и еще позволяет к себе прикасаться.

(очнись, где твой ум? где благонадежность и
преданность жениху? свадьба уже весной, петунья)

он хватает ее так крепко, будто бы за горло и сейчас задушит, но следующие слова справляются лучше всяких ударов. петунья просто перестает дышать, потому что первые мгновения просто не понимает, о чем идет речь. кто погиб, зачем и как так вышло – крутится у нее в голове, зрачки расширяются. сириус явно хочет прикусить свой язык, но без утайки говорит ей правду.

лили больше нет.

петунья смотрит на него, будто бы не понимает. а в следующую секунду готовится ударить, даже представляет, как вновь рассекает все его царапины и шрамы, вбивает все свои обиды в голову этого безобразного мага и заставляет его забрать сказанное обратно.

лили мертва?
да.

внутри петуньи – вакуум.

она не чувствует жалости, не понимает, что значит плакать и почему так часто делают люди в похожей ситуации. внутри нее – вопрос // разве не этого ты так долго желала?

тишина лоскутами падает с потолка и отсекает ей всякое волшебство в реальности. лили, которая сражалась на невидимых для всех фронтах, теперь где-то не дышит так же, как делает сейчас петунья. а ее муж – тупица джеймс поттер – не смог ее уберечь. не смог обеспечить безопасность собственной семье.

эванс нечего сказать. весь запал мигом теряется.
она встает с дивана, на ощупь в такой темноте находит коридор и поднимает мантию блэка с пола, едва скрывая отвращение на лице. ему бы больше подошла кожаная куртка – отстраненно думает девушка и выполняет все свои действия на заученном режиме, переключает тумблер внутри и смотрится в зеркало в прихожей, где ее бледное лицо словно подсвечивается лампадой покойника.

они с лили никогда не были похожи;
по две разные стороны.

внутри рассекает сердце догадка: ей придется сказать родителям, когда они вернуться, что дочь у них теперь только одна. что та яркая надежда, на которую они уповали столько лет, теперь мертва, и черным вестником, неприглядной птицей, у них останется только петунья.

эванс не понимает, что ей надо делать, но картинно рыдать она не может и не собирается. едва сгибает пальцы, когда находит эту палочку, но прежде чем вернуться в гостиную – хватается за косяк. сжимает дерево со всей силы, чувствуя, как по нему ногти скользят. позволяет себе несколько секунду наедине с самой собой.

лили мертва.
она больше не появится у них в гостиной. больше не засмеется в ответ на идиотские шутки своего мужа. больше не назовет ее «туни». не расскажет о магии. не поделится хмурыми догадками. не вспомнит школу. не сотворит какое-либо волшебство.

только внутри петуньи нет счастья.

она получает сполна то, чего так хотела долгие годы, но
радости нет.

тоска?

черными крыльями ей внутренности сковывает апатия. я так тебя ждала.
кого, туни?

- залечивай свои раны и выметайся из моего дома. – голос стальной, но он обманчиво ломается на последних словах; петунья не шутит и не угрожает – ставит перед фактом.

больше сказать ей сириусу нечего. произнести же это имя вслух – выше всяких сил, особенно сейчас.
ему жаль? петунье хочется смеяться, пьяно хохотать.

где ты был, раз она мертва, а ты пьешь ее зелье в ее доме и говоришь о том, чтобы встать на ноги?
где ты был, блэк?

где была я?

почему их никто не защитил?